31. Современная духовная наука

Современная духовная наука! Кто только не становится под её знамёна, не объединяется под ними, не борется друг с другом! Арена, где смешалось всё: серьёзный поиск, ограниченные знания, великие планы, тщеславие и глупость, масса пустого хвастовства, а ещё больше – самого бессовестного делячества. Нередко из всей этой путаницы расцветает зависть, безграничная ненависть, находящая выход в коварной мстительности самого низкого пошиба.

В подобных обстоятельствах, разумеется, не приходится удивляться тому, что многие боязливо обходят эту ярмарку тщеславия стороной, как будто бы отравятся, если соприкоснутся с ней. И они не так уж неправы, ибо в поведении бесчисленных приверженцев духовной науки действительно нет ничего заманчивого и ещё меньше – притягательного. Напротив, человека иного склада всё в них настораживает.

Странно только, что вся эта так называемая духовная наука, которую злонамеренные или несведущие часто путают с наукой о духах, ещё и теперь считается некой бесхозной территорией, на которой каждый беспрепятственно, разнузданно и безнаказанно может творить любые бесчинства.

Такой её считают. Однако опыт уже довольно часто убеждал, что это не так!

Бесчисленные пионеры в этой области, легкомысленно полагающие, что всего лишь воображаемые знания позволят им сделать несколько шагов вперёд в исследованиях, стали беспомощными жертвами своей собственной беспечности. Печально лишь, что, пав жертвой, они не сумели дать человечеству ровно ничего!

Собственно каждый из этих случаев мог бы послужить доказательством того, что избранный путь неправилен, поскольку он приносит только вред и даже гибель вместо благодати. Однако этими ложными путями продолжают следовать со странным упорством, принося новые жертвы; о каждой обнаруженной крупице вновь познанного и само собой разумеющегося в грандиозном творении подымают страшный крик. Пишут бесчисленные трактаты, которые могут только отвратить многих серьёзно ищущих, ибо в этих сочинениях явственно обнаруживается лишь блуждание в потёмках.

Все исследования, имевшие место до сих пор, в действительности следует скорее назвать опасной забавой с благими намерениями.

Безнаказанно вступать на территорию духовной науки, которая расценивается как бесхозная, будет до тех пор невозможно, пока вначале люди не научатся считаться с духовными законами во всём их объёме. Каждое сознательное или неосознанное противодействие этим законам, то есть "несоблюдение" их, что равнозначно нарушению, должно в их неотвратимом обратном действии поразить дерзких, непочтительных или легкомысленных, не придерживающихся этих законов строго или не способных их придерживаться.

Пытаться проникнуть в сферу неземного земными средствами – всё равно что завести в девственный лес и оставить там совсем одного неопытного и неведающего о земных опасностях ребёнка; в лес, из которого невредимым может выбраться только надёжно снаряжённый для этого, сильный и осторожный взрослый человек.

Так же обстоит дело и с современными приверженцами духовной науки при их нынешнем образе действий, даже если они воображают, что принимаются за дело всерьёз и действительно познания ради отваживаются на многое, чтобы помочь людям перейти границу, перед которой они уже давно стучась пребывают в ожидании.

Беспомощные, как дети, эти исследователи и поныне там, ведя поиск ощупью, не зная опасностей, которые каждый миг могут устремиться им навстречу либо – через них – поразить других в случае неловкой попытки проделать брешь в защитной стене природы или отомкнуть дверь, которая для блага многих лучше бы оставалась запертой.

И пока желающие перейти эти пределы не уверены, что немедля и непременно преодолеют все могущие появиться опасности, грозящие не только им, но и другим, всё это можно считать лишь легкомыслием, отнюдь не отвагой.

Самым безответственным образом поступают "исследователи", занимающиеся постановкой опытов. На преступность гипноза* (Доклад №35: Преступность гипноза) указывалось уже неоднократно. Исследователи, ставящие опыты иным образом, в большинстве случаев совершают достойную сожаления ошибку. Сами ничего не ведая – ибо иначе этого, конечно, бы не делали – они погружают весьма чувствительных или медиумических людей в магнетический или даже гипнотический сон, чтобы приблизить их к телесно незримым воздействиям "потустороннего мира" в надежде многое услышать и пронаблюдать, что было бы невозможно, будь испытуемый полностью в состоянии дневного сознания.

По меньшей мере в девяноста пяти случаях из ста они подвергают этим таких людей большим опасностям, с которыми те ещё не могут справиться; ведь любая форма искусственного форсирования такого погружения есть связывание души, повергающее её в состояние чувствительности, выходящей за пределы, допускаемые её естественным развитием.

Вследствие этого душа жертвы таких опытов оказывается внезапно в сфере, где она из-за искусственного форсирования лишена своего естественного защитного механизма или вовсе не обладает им, так как он может возникнуть только как результат собственного, внутреннего здорового развития.

Необходимо представить себе такого достойного сожаления человека так, как будто он стоит обнажённый, привязанный к столбу, который выдвинут в качестве приманки далеко в опасную зону, чтобы, привлекая к себе ещё неизвестные проявления жизни в этой зоне и даже допуская их воздействие на себя, иметь возможность поведать об этом. Или чтобы благодаря его помощи сделать зримыми различные воздействия и для других посредством взятия проб определённых земных компонентов с его тела.

Такой испытуемый временами способен воспринимать всё происходящее и сообщать об этом зрителям, как по телефону, вследствие того, что его душа, вытесненная из тела, обязательно поддерживает с ним связь.

Если же такой искусственно выдвинутый вперёд "постовой" будет как-нибудь атакован, то из-за отсутствия естественной защиты противостоять не сможет. Искусственно выдвинутый в такую сферу сторонней помощью, он брошен беззащитным, ибо к этой сфере по развитию своему ещё или вообще не принадлежит. Так называемый "исследователь", выдвинувший его в эту сферу из жажды знаний, тоже ничем не сможет помочь ему, ибо сам чужд сфере, из которой исходит опасность, неопытен и поэтому ничего не может сделать для защиты испытуемого.

Так получается, что исследователи, сами того не желая, становятся преступниками, но не могут быть привлечены к ответу земным правосудием. Однако это не исключает того, что духовные законы с полной остротой проявятся во взаимодействии и привяжут исследователя к его жертве.

Не один испытуемый пострадал от тонко-вещественных ударов, которые со временем, а зачастую вскоре или даже немедленно, сопровождаются грубо-вещественными, то есть телесными проявлениями, за которыми следует земная болезнь или даже смерть, что, однако, не избавляет жертву от ущерба, нанесённого её душе.

Однако эти наблюдатели, называющие себя исследователями и ввергающие свои жертвы в неведомые сферы, сами при таких опасных опытах находятся в большинстве случаев под хорошим земным прикрытием, под защитой своего тела и дневного сознания.

Редки случаи, когда они подвергаются опасностям вместе с испытуемым, то есть когда опасность тотчас переходит на них. Однако в момент земной смерти при переходе в тонко-вещественный мир эти исследователи, связанные со своими жертвами цепью, в любом случае должны будут попасть туда, куда, возможно, были увлечены их жертвы, и лишь вместе с ними смогут медленно вновь подниматься вверх.

Искусственное вытеснение души в иную сферу не следует во всех случаях понимать как процесс, при котором душа оставляет тело и в парении достигает иной сферы. В большинстве случаев она продолжает спокойно пребывать в теле. Благодаря магнетическому или гипнотическому сну она лишь становится неестественно чувствительной, так что воспринимает более тонкие течения и влияния, чем, если бы это было возможно в её естественном состоянии. Само собой разумеется, что в таком неестественном состоянии душа не может обладать той полнотой силы, которая была бы присуща ей вследствие внутреннего развития, когда она сама бы продвинулась вперёд и прочно стояла бы на новой для неё более тонкой почве, противодействуя всем влияниям с равной им силой. Недостаток полноты здоровой силы и искусственность ведут к нарушению равновесия, которое неизбежно вызывает расстройство. Результат этого – безусловное помутнение во всех ощущениях, а отсюда – искажённое представление о реальности.

Повод для ложных сообщений, многочисленных заблуждений дают всегда только сами исследователи, занимаясь своим вредоносным форсированием. Поэтому и получается, что среди большого количества уже "исследованных" явлений из области оккультных наук многое никак не вяжется с беспощадной логикой. В них содержится множество заблуждений, не распознанных ещё до сих пор.

Такими явно ложными путями не достигнуто ничего мало-мальски значительного, что было бы хоть в какой-то мере полезно или благодатно для людей.

Полезным людям может быть, в действительности, только то, что помогает их восхождению или хотя бы указывает путь к нему. Но при всех таких опытах это изначально и навсегда совершенно исключено! Искусственным форсированием исследователь порой всё-таки в состоянии, в конце концов, вытеснить какого-либо чувствительного или медиумического человека из грубо-вещественного земного тела в ближайший к нему тонко-вещественный мир, но ни на волос выше уровня, где он так или иначе должен находиться в соответствии со своими внутренними качествами. Напротив, посредством такого искусственного форсирования исследователь не в состоянии перенести его даже туда, а всего лишь в ближайшее окружение всего земного.

Но это ближайшее окружение земного содержит только то потустороннее, что ещё тесно связано с земным и что, вследствие неполноценности, порочности и своих пристрастий остаётся прикованным к земле.

Естественно, что в этом окружении может временно задержаться и что-либо, несколько дальше продвинувшееся вперёд. Но этого не всегда можно ожидать. Возвышенное же не может там находиться по причинам, непосредственно вытекающим из законов природы. Скорее весь мир перевернётся или ... в каком-либо человеке окажется почва, пригодная для того, чтобы закрепился Свет!

Однако это вряд ли возможно отыскать в испытуемом или в работающем на ощупь исследователе. И поэтому опыты остаются по-прежнему бесцельными и опасными.

Несомненно также, что нечто действительно возвышенное не сможет приблизиться к медиуму, а тем более заговорить с ним, если при этом какой-либо духовно развитый человек не окажет очищающего воздействия на всё более грубое своим присутствием. О материализациях* (проявление в грубой вещественности) из более высоких сфер здесь не может быть и речи, менее всего во время излюбленных забав с постукиваниями, передвижениями предметов и так далее. Пропасть слишком велика, чтобы можно было с лёгкостью перебросить мост через неё.

Несмотря на присутствие медиума, все эти вещи могут быть выполнены только теми потусторонними, кто ещё очень тесно связан с вещественностью. Если бы было возможно иначе, то есть если бы высшее могло так легко вступать в связь с человечеством, Христу вовсе не нужно было бы становиться человеком. Напротив, он мог выполнить свою задачу, не принося такой жертвы.* (Доклад №14: Спаситель) Современный человек по своему душевному развитию, бесспорно, не выше, чем это было при земной жизни Иисуса, поэтому нельзя полагать, что связь со Светом теперь установить легче, чем тогда.

Поборники духовной науки теперь, правда, заявляют, что их первоочередная цель – обнаружение потусторонней жизни, а именно, продолжения жизни после земной смерти, и что при господствующем ныне повсеместном сомнении они нуждаются для этого в очень сильном и мощном оружии, то есть осязаемых земных доказательствах, способных прорвать оборонительную линию противника.

Это обоснование не оправдывает всё же того, что так легкомысленно вновь и вновь на карту ставятся человеческие души! Кроме того, нет никакой необходимости непременно пытаться убедить злонамеренных противников! Ведь известно, и даже из дошедших до нас высказываний Христа, что они не поверили бы и в том случае, если бы к ним явился ангел непосредственно с небес, чтобы возвестить Истину. После его ухода они принялись бы утверждать, что здесь имел место массовый обман чувств и никакого ангела не было, или отделались бы какой-нибудь иной отговоркой. А если появится кто-то или что-то, остающееся земным, то есть не исчезающим вновь или не становящимся невидимым, то найдутся, опять же, другие уловки, а именно, это явление покажется им, не желающим верить в потустороннее, слишком земным. Они не остановятся перед тем, чтобы представить такое доказательство обманом, а человека – фантазёром, ярым поборником или обманщиком. Будь всё это слишком земным или неземным – либо тем и другим – они всё равно найдут повод для критики и сомнений. А если уж совсем не будет иных аргументов, то просто забросают грязью, перейдут к более дерзким нападкам и не остановятся даже перед насилием.

Чтобы убедить этих, жертвы неуместны! Ещё менее – для множества так называемых приверженцев. Последние воображают в своём странном высокомерии, что их в большинстве случаев несколько неясная и фантастическая вера в потустороннюю жизнь даёт им право ставить определённые требования к последней, чтобы, со своей стороны, обязательно "увидеть" или "пережить" нечто. Они ожидают от своих руководителей потусторонних сигналов в награду за примерное поведение. Их ожидания, которые представляются им само собой разумеющимися и с которыми они повсюду носятся, как и снисходительные ухмылки, якобы свидетельствующие о большом знании, на самом же деле демонстрирующие их полное невежество, прямо-таки смешны. Устраивать для этой толпы ещё и представления просто вредно; ведь они воображают себя столь всезнающими, что сочтут опыты не более, чем вполне заслуженным развлечением, в котором потусторонние должны играть роль актёров варьете.

Оставим же теперь в стороне такие опыты, имеющие значительные последствия, и обратимся к мелким, наподобие столоверчения. Они совсем не так безобидны, как кажется. Напротив, в силу невероятной лёгкости их широкого распространения в них заключается очень серьёзная опасность!

Предостеречь от этого следует каждого! Посвящённым не остаётся ничего, как отвернуться в ужасе, увидев с каким легкомыслием обращаются с такими вещами. Какое множество приверженцев стремится продемонстрировать свои "знания" то тут, то там либо же в семейном кругу, предлагая опыты со столоверчением. Усмехаясь или таинственно перешёптываясь, чуть ли не играючи, проделывают они эти экзерсисы с буквами и стаканом или другим вспомогательным инструментом, который при лёгком касании рукой скользит или тянется к различным буквам, из которых таким образом складываются слова. Распространяясь с жуткой скоростью, всё это приобрело характер светских развлечений и проделывается со смехом, глумлением, а порой и с приятно щекочущим содроганием.

Пожилые и молодые дамы просиживают ежедневно в семейном кругу у столика или в одиночестве перед нарисованными на картоне буквами. Если удаётся, то рисуются буквы вполне определённого начертания. Всё это – ради возбуждающего фантазию фокуса-покуса, в котором, впрочем, нет никакой нужды. Ведь всё вышло бы и без оного, если у ставящего опыты есть к этому хоть малейшая склонность. А таких множество!

Приверженцы современной духовной науки и руководители оккультных обществ приходят в восторг, ведь при этом складываются настоящие слова и фразы, о которых исполнитель сознательно или неосознанно и не помышлял. Всё это призвано убедить его и увеличить число приверженцев "оккультного".

На это указывается в трактатах оккультного направления, это отстаивают ораторы, изготовляются и продаются различные вспомогательные средства, облегчающие все эти проделки; и так почти весь оккультный мир выступает в качестве усердных подручных тьмы в искреннем убеждении, что они жрецы Света!

Уже одни эти примеры доказывают полное невежество, лежащее в основе подобных оккультных устремлений! Ясно, что никто из них не является по-настоящему зрячим! Доказательством противного не может служить и то, что из этих начинающих где-то и когда-то получился хороший медиум. Скорее всего, хороший медиум временно увлёкся этим в начале своего пути.

Те немногие, в ком изначально заложены медиумические способности, обладают в своём собственном естественном развитии защитой, совершенно иной, тщательно наблюдающей за каждой ступенью; у прочих такой защиты нет. Но и эта защита действует только при естественном собственном развитии, без какого бы то ни было искусственного форсирования! Ибо именно во всём естественном – как само собой разумеющееся – кроется защита.

Как только прибегают к малейшему форсированию, неважно откуда оно исходит – из упражнений самого человека или извне, посредством магнетического сна либо гипноза – естественное превращается в неестественное и поэтому не вписывается больше полностью в естественные законы, которые и могут только обеспечить защиту. А если к этому примешивается и неведение, как это сейчас встречается повсюду, то – пришла беда. Одно воление никогда не заменит умения, когда дело дойдёт до действий. А преступать пределы своих возможностей нельзя никому.

Конечно, не исключено, что из сотен тысяч участников этих опасных забав кому-то где-то удаётся при хорошей защите и в самом деле остаться безнаказанным. Возможно также, что вред, причинённый многим, не успеет ещё проявиться в их земной жизни. Только с переходом в потусторонний мир им внезапно придётся узнать о всех совершённых ими глупостях. Но есть много и таких людей, которые уже понесли зримый земной ущерб, об истинной причине которого они не догадываются на протяжении своей земной жизни.

По этой причине необходимо объяснить тонко-вещественные и духовные процессы во время этих забав. Они так же просты, как всё в творении, и отнюдь не так уж сложны, и всё же труднее, чем думается многим.

На нынешней земле с помощью воления человечества тьма захватила главенство надо всем вещественным. Она укрепилась во всём вещественном, как на благодатной, хорошо знакомой ей почве, и поэтому в состоянии во всей своей полноте также и проявиться в вещественном. Она чувствует себя здесь в своей стихии и борется на известной ей территории. Поэтому в настоящее время во всём вещественном, то есть грубо-вещественном, тьма сильнее Света.

Вследствие этого во всём вещественном сила тьмы становится мощнее силы Света. С другой стороны, при таких забавах, как столоверчение и тому подобное, о Свете, то есть о высоком, вообще не может быть речи. В крайнем случае можно говорить о плохом, то есть тёмном, и о сравнительно лучшем, то есть о менее тёмном.

И вот, когда человек пользуется столом, стаканом или вообще каким-нибудь иным грубо-вещественным предметом, он вступает на поле боя, хорошо знакомое тьме. На территорию, которую всё тёмное называет своей собственной. Тем самым человек изначально уступает силе, которой он не может противопоставить такую же защиту.

Давайте рассмотрим спиритический сеанс или хотя бы светское развлечение со столом и проследим за происходящими при этом духовными или, вернее говоря, тонко-вещественными процессами.

Если один или несколько человек приближаются к столу с намерением вступить при его посредстве в связь с потусторонними, ожидая, что они обнаружат себя постукиванием или, что обычнее, движением стола, чтобы из этих знаков сложить слова, то, в первую очередь, притягивается, находясь в связи с вещественным, тьма, которая и передаёт весть. Они часто очень умело пользуются высокопарными словами, читая без труда мысли людей. Они стремятся ответить на них так, как этого хотелось бы участникам сеанса. В серьёзных же вопросах они всегда вводят людей в заблуждение, стремясь, если это повторяется часто, постепенно подчинить их своему всё усиливающемуся влиянию, чтобы медленно, но верно затянуть в трясину. При этом они очень искусно поддерживают в заблудших уверенность, что их путь направлен вверх.

Если же в самом начале или при каком-то удобном случае посредством стола подаст весть отошедший в мир иной родственник или друг, что случается очень часто, то обмануть будет ещё легче. Люди удостоверятся в том, что вещает в самом деле друг, и поэтому поверят потом в то, что любые, передаваемые при помощи стола высказывания, всегда исходят именно от него, особенно, если при этом ещё и называется имя этого знакомого как источника информации.

Однако это не так! Дело не только в том, что непрестанно наблюдающая тьма искусно использует имя, чтобы этим придать обману возможно более правдоподобный характер и добиться доверия спрашивающего; доходит и до того, что какой-либо тёмный вторгается во фразу, начатую действительно другом, и намеренно лживо заканчивает её. Здесь мы встречаемся с почти неизвестным фактом, когда в одном предложении, содержащем весть и переданном без прерывания, участвовали двое. Сначала истинный и, возможно, довольно светлый, то есть более чистый друг, а затем тёмный, злонамеренный – спрашивающий же ничего этого и не заметил.

Последствия легко себе представить. Доверившийся обманут и поколеблен в своей вере. Противник же спиритизма пользуется происходящим, чтобы подкрепить свои насмешки и сомнения, а порой и для грубых нападок на всё в целом. В действительности, неправы оба, что объясняется исключительно невежеством, всё ещё царящим в этой области.

Сам процесс протекает совершенно естественно: если более светлый, действительный друг находится у стола, чтобы исполнить желания спрашивающего и заявить о себе, и в это время вторгается тёмный, то этот более светлый вынужден отойти от стола, так как более тёмный может проявить более мощную силу благодаря посредничеству материи стола, потому что всё вещественное в настоящее время является областью, принадлежащей тьме.

Такую ошибку совершает человек, избирающий вещественное и уже изначально ставящий себя в неравные условия. Плотное, тяжёлое, то есть тёмное, по своей сути уже ближе к грубо-вещественной материи, чем светлое, чистое, более лёгкое, и благодаря тесной связи с ней лучше проявляет свою силу.

С другой стороны, светлое, ещё способное вещать о себе через вещественное, тоже ещё обладает плотностью, в определённой мере близкой к вещественному; в противном случае связь с вещественностью для того, чтобы передать весть, была бы вообще невозможна. Это само по себе предполагает сближение с вещественностью, что, в свою очередь, может повлечь за собой загрязнение, как только через вещественность устанавливается связь с тьмой. Для того чтобы избежать этой опасности, более светлому не остаётся ничего иного, как поскорее удалиться от вещественности, то есть от стола или иного вспомогательного средства, как только тёмный схватится за него, чтобы исключить связующее звено, которое образовало бы мост над естественной, разделяющей и благодаря этому защитной пропастью.

Тогда силами потустороннего мира нельзя помешать тому, что в таких случаях человек, ставящий опыты со столом, неизбежно предаётся во власть низменных влияний. Он, правда, своими собственными действиями другого и не хотел, ибо незнание законов и тут не может защитить его.

Эти процессы прояснят многим столь необъяснимое до сих пор; бесчисленные загадочные противоречия найдут своё решение, и надо надеяться, многие не прикоснутся более к подобным опасным забавам!

Также детально можно было бы поведать и об опасностях всех прочих опытов, которые ещё больше и сильнее. Но пока ограничимся фактами, получившими наибольшее распространение и употребление.

Упомянем только ещё об одной опасности. В результате практики подобного рода – постоянных вопросов и просьб об ответе и совете – люди становятся крайне несамостоятельными и зависимыми. Как раз обратное тому, в чём заключена цель земной жизни.

Со всех сторон этот путь ложный! Он приносит только вред и никакой пользы. Это – ползание по территории, таящей опасность столкновения с отвратительными пресмыкающимися и расточения своих сил, чтобы, в конце концов, в полном изнеможении свалиться у дороги ... напрасно!

Этим "желанием исследовать" причиняется большой вред и потусторонним!

Многим тёмным предоставляется таким способом возможность – более того, их вводят в прямой соблазн – причинять зло и взваливать на себя новую вину, чего они, в противном случае, так легко не смогли бы добиться. Другие же удерживаются в их стремлении ввысь беспрерывным связыванием желаний и мыслей. Исследовательская деятельность подобного рода предстаёт при пристальном рассмотрении пропитанной упивающимся себялюбием и притом ещё настолько неуклюжей, что, пожав плечами, невозможно не задать себе вопроса, как вообще возможно, чтобы кто-то захотел открыть обществу страну, о которой сам в действительности ни капли не знает.

Порочно и то, что все изыскания производятся на глазах широкой общественности. Это открывает простор фантазёрам и шарлатанам* (болтунам, мошенникам), а у людей подрывает доверие.

И ни в одном деле не случалось так, чтобы изыскание, которое сегодня признано полностью успешным, не пережило бы прежде, во время поиска, многочисленных неудач. Но общественности не предоставлялась возможность сопереживать их как ступени к успеху! Неудачи же утомляют её, и она со временем теряет всякий интерес. В результате, когда Истина наконец найдена, основная сила воодушевления утрачена, порыв погас, и восторги охладели. Человечество не способно больше собраться с силами в ликующей радости, которая увлекает с собой всех и вся, убеждая.

Разочарование вследствие того, что пути оказались ложными, обращается в мощное оружие в руках многих противников, которые со временем могут в сотни тысяч людей вселить такое недоверие, что эти несчастные, из одного только страха обмануться вновь, не пожелают серьёзно отнестись к представшей перед ними Истине! Они закроют свои уши, чего не сделали бы в противном случае, и так упустят последний отрезок времени, который ещё дал бы им возможность подняться к Свету! Так тьма сумела одержать новую победу! Благодарить за это она может исследователей, которые протянули ей руку и которые охотно и гордо встают во главе современных духовных наук!