Я не особо интересуюсь такими вещами, но из вежливости альбом взяла. Листаю его и вдруг среди стандартных и скучных свадебных фото вижу нечто совершенно неожиданное: стоит невеста в белом лифчике, белых трусах, белых чулках, фате и туфлях в той самой комнате, где мы сидели, – позирует на фоне ковра и дивана в их деревенской хате. Вид горделивый, поза – хоть и не вызывающая, но с «претензией».

Это Валентина знала наверняка. На вопрос, знает ли она что-нибудь ещё про Италиию, Валентина ответила, что, конечно, знает. Практически всё. Потому что её папа – большой поклонник итальянского футбола и все уши прожужжал ей про эту Италию. Страна большая, красивая, очень похожа на Россию, только без Псковской области. Столица – Ювентус. Президент – Роберто Баджо. Климат – умеренный. Папе Валентина верила беспрекословно.

Жили-были муж с женой. Муж тихий, жена сварливая – пилила мужа почём зря. Но любое терпение когда-то кончается. Решил муж проучить жену. Способ, конечно, выбрал странный. Пошёл в сарай, где у них хранились продукты, и сделал вид, будто повесился. Жена обнаружила его, выскочила, заголосила. На крик прибежал сосед, заглянул в сарай, видит – муж висит, а жена в доме рыдает.

Однажды терпение соседей лопнуло, они вызвали журналистов и судебных приставов, которые, не дойдя до дома метров двести, уловили амбре такой невероятной силы, что стали зеленеть, а потом, когда подоспевшие волонтёры оттащили их на безопасное расстояние, предписали немедленно очистить эту часть города от животных. Журналисты поговорили с соседями, которые ещё раз поклялись на конституции, что бабушка их утомила окончательно и бесповоротно.

Да, я часто жалею, что упустила шанс. Была вынуждена в своё время бросить университет, ради которого пахала с 6-го класса – без принуждения родителей, по собственному желанию. Заочное обучение на моём факультете не было предусмотрено. Пыталась потом поступить на другую специальность в родном вузе, но мой диплом о неоконченном высшем по какой-то причине уже не принимали.

Конечно, подругу обижало такое отношение, как милостыня, словно подачка. Жить вместе годится, детей рожать – тоже, а женой не подходит? Но решимости сказать в лицо, развернуться и уйти, у неё не было. Да и желания тянуть эту лямку в одиночку, наверное, тоже. Забеременела она ещё раз и опять решила родить – лет ей уже немало, другого шанса могло и не представиться.

Учитель в нашем классе попросила перевести одну Машу в другой класс, иначе ей было бы очень сложно работать. Родители упирались, а завуч по воспитательной работе уговаривала, просила, объясняла. И вот наконец по длинному школьному коридору девочку с родителями повели в какой-то очередной первый класс.

Наш юмор действительно работает! Четыре года назад у нас прозвучала шутка о ровеньковском футбольном клубе. О том, что у наших ребят форма лучше, чем у «Барселоны» и у «Баварии», – брюки клёш. Юрка Шишканов спрашивает: «А шорты?» – «Какие шорты? На поле травы по колено!» Шутка попала в цель, и после показа выступления по телевизору у нас в Ровеньках скосили в парке всю траву и постригли газон на футбольном поле!

Думаю, она всегда так жила – ни в чём себя не ущемляла. И сейчас покупает всё, что заблагорассудится, не думая о завтрашнем дне. Запросы растут: то пароварка нужна, то телевизор, то телефон чуть ли не последней модели. О своих «неотложных» нуждах свекровь постоянно оповещает нас, но мы не успеваем столько зарабатывать! А её не волнует, есть ли у нас деньги,  планируем ли купить что-нибудь для себя.

Через некоторое время Кузя начал выбираться из коробки и выходить в коридор. Воспитательный процесс стал слишком громким: Кузя прячется, Кисуня орёт, зовёт сына, а тот тихо сидит в укромном местечке. В конце концов мать находит пропажу, надирает ребёнку задницу, тот вопит дурным голосом, и так по кругу. Однажды муж не выдержал и послал меня выяснить, что за дела – писк, плач: задолбала мамаша Пацана!

Когда началась война, мне было четыре года. Смутно помню, как папа уходил на фронт. Мама осталась одна с тремя детьми – мной и братьями четырнадцати и пяти лет, да ещё носила четвёртого ребёнка. Сестра родилась в декабре 1941 года. Как раз с этого времени я всё помню более-менее хорошо. Трудно приходилось нашей семье в то тяжёлое время. Но так жила вся страна. Хорошо хоть, что мы не оказались в оккупации.

Однажды мы с ней спасли человека. Стояла зима, от лютых декабрьских морозов с треском лопались стволы деревьев. Снегу навалило столько, что коммунальные службы при всём желании не справились бы, поэтому людям пришлось протоптать узкие тропинки в сугробах. Чтобы два пешехода могли разойтись, один, уступая дорогу другому, по пояс тонул в снегу. После восьми вечера, когда люди уже вернулись с работы домой, улицы пустели, на город грузно наваливалась оглушающая тишина.